СУДЬБА ХРАНИЛА БОЙЦА

В Красную Армию Алексея Аникина призвали в 1940 году. Тракториста совхоза «Маяк» Иссинского района Пензенской области завкурсами прямо с поля отправил: «Сдавай трактор, давай, дуй в баню и — в райвоенкомат!». С ним еще брат двоюродный и два товарища. Доехали до военкомата, и оказалось, что Аникин приписное свидетельство забыл. Велели через неделю явиться. «И вот скажи ты — ни один из них не вернулся, — задумался Алексей Дмитриевич. - Попади я с ними в эшелон, может, тоже не вернулся бы...».

Где-то на эстонской границе, близ Таллина, изучал красноармеец Аникин легкие советские танки, овладевал навыками ведения боя, обслуживания боевой машины. А перед самой войной часть перебросили на западную Украину.

ЗАПАХ СМЕРТИ 

Под городом Кременец началась    война для Алексея Дмитриевича Аникина. «Я дневальным стоял. Услышал гул страшенный, а это самолеты немецкие летели, - вырывает память подробности из далеких огненных лет. — Дежурный прибегает: «Аникин, объявляй тревогу, а сам — быстро в машинный парк!». Я был башенным стрелком в экипаже БТ-7, механиком-водителем у нас украинец с фамилией Золотопуп. Беспорядка и неразберихи в первые дни много было, не понять ничего. Мы — в танк. В бою дым, гарь, копоть столбом. Снаряд немецкий взорвался возле нашего танка, осколок пробил броню бензобака и упал аккурат возле складированных в танке боеприпасов. До сих пор не пойму, как мы не загорелись?».

Все-таки доехали на «раненой» боевой машине до своих. а командир танка, лейтенант Буслик, пропал куда-то в суматохе. Аникина и Золотопупа определили в эвакуационный взвод. Из нейтральной зоны после боев они подбирали и вывозили тракторами за линию нашей пехоты подбитые танки и технику. Тыловики принимали машины и ремонтировали их. Помнит Алексей Дмитриевич американский полугусеничный тягач «Эллис-Чалмерс», приспособленный для нужд советских бронетанковых войск, который был в артиллерийском арсенале (справка: 56-й отдельный танковый батальон, где служил А. Д. Аникин, в составе действующей армии воевал до 25 сентября 1941 года. Впоследствии был выведен с Западного фронта, расформирован. Остатки боевой силы были обращены на доукомплектование войск).

БРАТЬЯ-ИСТРЕБИТЕЛИ

дальнейшая основная военная работа красноармейца Аникина в составе 666-го артиллерийского полка — обеспечивать боеприпасами действующие части, подвозить их к стреляющим орудиям. Алексей Дмитриевич рассказывает: на тягачах (крытый брезентом грузовик) по тридцать и более ящиков со снарядами возили.

Весной 1942-го, во время наступ-ления наших войск под Москвой, выполнял А. Д. Аникин очередную задачу по доставке боеприпасов. Дорога вела вдоль леса, вдруг начали обстреливать.  Снаряды падали сзади все ближе. Если рядом с груженым боеприпасами кузовом рванет — все, конец! Вдруг, глядит Аникин: три наших истребителя летят. А потом — аэростат горящий, и оттуда два парашютиста немецких. Как только выпрыгнули они, бомбить перестали. Понял солдат — это наводчики вражеские были — огонь корректировали. Во второй раз уберегла судьба солдата, когда был на волосок от смерти. Спасибо братьям-истребителям, выручили.

Подробно и толково объясняет ветеран войны, как заряжают орудие, как нужно правильно прицеливаться, чтобы  точка наводки совпадала с перекрестием панорамы. Заряжающими крепких бойцов подбирали. Шутка-ли, вес одного снаряда  почти 45 кг! А в бою это беспрерывная работа: «Заряжай, целься, огонь!».

«Как-то раз боеприпасы грузили из укрепленного блиндажа, под холмом. В зиму это было, гололедица. Вчетвером 200-литровую бочку с топливом толкали в гору по направляющим доскам. Не могли справиться. Один был Самойлов, стоит в стороне, наблюдает. Командир ему говорит: «Ты чего-эт, смотришь? Помоги!». Тот подошел молча, бочку подкатил наверх, берет ее за уторы, наклоняет к ногам для размаху и-и-и-наверх в кузов! И закрыл борт. На следующий день ему похлебку погуще и двойную порцию. Стал поправляться… Сила какая была в человеке!», — то ли быль, то ли небылицу рассказывает Алексей Дмитриевич. Но богатырями всегда русская земля славилась. А в лихую годину такие истории боевой дух поднимали, помогая врага одолеть.

ПРАВО НАЗЫВАТЬСЯ ГЕРОЯМИ

Вот и память о маршале Г. К. Жукове все время возвращает Алексея Дмитриевича к рассказу о великом советском полководце. Ветеран возвышенно повествует солдатские легенды о военных буднях маршала, его прозорливости, смелости и непримиримости к врагу: «Жуков всегда был там, где труднее, всегда впереди!». По прошествии более семидесяти лет с той победной весны война вспоминается именно такими глобальными масштабами. Они имеют на это право, оставшиеся герои войны. В то время они были ее солдатами и могли не знать, в составе какой армии воюют, в какой операции участвуют, где линия фронта, как далеко прорвался немец. Они просто выполняли свою работу — били противника.  Били здесь и сейчас, потом и кровью, полуголодные, в пыли и копоти, грязи и холоде, отодвигая фашиста к рубежам родной страны, и далее — за ее пределы.

С гордостью носит на груди А. Д. Аникин медаль Жукова. Эту награду ветеран получил за храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, за оборону Москвы и освобождение Ленинграда, в войне с японскими милитаристами. Особенно дороги ветерану и две медали «За боевые заслуги», которыми был награжден в военные годы, и орден Отечественной войны второй степени, которого удостоился в год 40-летия Победы, и медаль «За победу над Германией в годы Великой отечественной войны 1941-1945 годов», врученную ему в 1947-м.

И СНОВА — НА ВОЛОСОК

ОТ гибели

Память участника войны рисует картину, как пробирается он с котелком по глубокой и добротной немецкой траншее на отвоеванном берегу Днепра.  Спустился с крутого берега, за тальник-куст зацепился, только воды зачерпнул — по котелку автоматной очередью дырки пробило. Рванул опрометью до траншеи, ползком. А прямо над головой беспрерывно стреляют трассирующим огнем. И тут с нашего берега в ответ орудия пристрелялись, засекли врага. Выбрался.

Великую Отечественную  закончил в составе 2-го Прибалтийского фронта. Тягачи ремонтировать умел. механиза-тор-тракторист по призванию, Алексей Дмитриевич с поразительной точностью называет детали, неисправности и способы их устранения в тракторах-тягачах, военных боевых машинах. Профессиональные термины закрепились в памяти навечно: «Например, сбита корзинка панорамы. Меня и просили ремонтировать. На тягаче стоит американский мотор фирмы JMC, коробка скоростей фирмы Spicer, монтировал Ярославский завод на шасси легкого танка типа Т-70. Хорошие машины были. 55 километров в час развивали».

Сержант Аникин войну закончил в  Маньчжурии. Участвовал в освобождении китайских городов Чижоу, Харбин и Мукден. Командир предлагал остаться на сверхсрочную — Аникин водку не пил и был исполнительным воином. Но Алексей Дмитриевич устал воевать, мирной жизни хотелось.

После войны трактористов не хватало. Работал в Богатовском районе, в колхозе им. Чапаева села Кураповка. Но условия для участника войны были скверные, ютился вместе с семьей двоюродной сестры в плохоньком доме. Открепился от колхоза только через письмо в Президиум Верховного Совета СССР. Приехал к родной сестре в Кинель, получил квартиру. Более одиннадцати лет работал «башмачником» на  станции Кинель, был старшим. Затем десять лет на заводе «Прогресс» кузнецом.

Алексей Дмитриевич Аникин по хозяйству старается управляться самостоятельно, помощи не желает. Дочь сестры, племянница ветерана, заходит регулярно. «На праздник 9 Мая схожу, я всегда бываю на площади. И нынче Парад посмотрю, концерт. Радуюсь я», — обещает 96-летний участник войны. Так немного нужно нашим ветеранам — внимания и мира.

Поклонимся...