Самарское чудо

14 ноября минувшего года в Центральной библиотеке Кинеля ведущий специалист отдела искусств Самарской областной универсальной научной библиотеки Лидия Ивановна Анашкина провела повествование о жизненной и сценической биографии великой актрисы Самары и России Веры Александровны Ершовой. Мне очень хотелось присутствовать на встрече и рассказать о фактах ее жизни, известных, пожалуй, только мне. Да нездоровье перечеркнуло замысел. В газете позволю чуть удлинить материал.

Партийное собрание коммунистов Куйбышевского сельскохозяйственного института, где я тогда работал, впервые прошло в зрительном зале нового Дворца культуры. Его строительство только было завершено, и некоторое время здание пустовало. Мы тогда стали первыми посетителями и восторгались собственным ДК, какого не было в те годы ни в одном вузе Куйбышевской области.

Зрительный зал вместимостью на 600 мест партийцы заполнили на одну треть. Однако начало собрания взял на себя ректор, ученый и производственник, недавно перешедший к нам на руководящую должность. Он чуть насмешливо спросил аудиторию, неужели в ней не найдется ни единого профессора или доцента, способного организовать разнообразную работу ДК? Неужели ДК строили для редких собраний? И передал микрофон секретарю парткома.

Не знаю как других, но меня это задело крепко. Мы с ректором знакомы были давно, еще по его прежней работе, и его деловые качества исключали пустословие. Утром следующего дня мы с секретарем парткома института воспользовались служебным телефоном ректора, одним из немногих, имевших в вузе междугородную связь. Нам был нужен Куйбышевский Дом актера. А когда до него дозвонились, то сразу напросились на встречу. И нас тут же пригласили приехать.

входили с волнением в новое и оригинальное здание на Вилоновской. Нас уже ждали и проводили в кабинет директора. Из-за стола поднялся известный в городе заслуженный артист РСФСР Николай Николаевич Кузьмин. Он представился как заместитель руководителя Союза театральных деятелей Куйбышева, отвечающий за работу с сельским зрителем. Наш профиль его, очевидно, очень устраивал. Николай Николаевич начал приветливое знакомство. А когда по случайному вопросу он узнал, что я служил на Тихоокеанском флоте, кинулся ко мне с восклицанием «Братишка!». Оказывается, он служил артис-том в матросском театре, что был расположен в парке на самом берегу бухты Золотой Рог. Во все годы нашего общения я для него остался «братишкой». Так и познакомил с женой, Верой Александровной Ершовой.

Что говорить, нас встретили по-братски, и тут же начали перебирать варианты совместной работы. Когда Николай Николаевич услышал, что в зрительном зале институтского ДК 600 мест и громадная сцена, сразу заявил, что работу мы начнем со спектакля драматического театра им. Горького. Это давало возможность уже с первыми зрителями поделиться о планах новой для вуза работы.

Направлениям сотрудничества института и Дома актера мы с самого начала уделяли особое внимание. Остановились на пяти встречах в год. Но творческая дружба поддерживалась и вне утвержденных планов. Кураторы групп, да и сами студенты предлагали собственные идеи. Всеми ценились встречи с артистами, режиссерами, художниками, музыкантами. Настоящим подарком были встречи с главным режиссером драмтеатра П. Л. Монастырским, профессором университета Л. А. Финк, который долгое время руководил литературной частью театра, и его дочерью, доцентом Э. Л. Финк.

Разнообразию наших замыслов не было конца. Вот пример: день театра в вузе. Автобусом привозили группы артистов из разных театров, а в институте отменяли один час плановых занятий. Студенты собирались в больших лекционных аудиториях, и вуз на один час становился театром.

Я уже где-то писал, как в 2018-й лекционной аудитории инженерного факультета выступали с отрывком спектакля Вера Александровна Ершова и Николай Николаевич Кузьмин. Весь их реквизит у него в руках: графин и два стакана. Она — расфуфыренная барышня, а он в кухонном затрапезе с рубашкой, изношенной до дыр на воротнике. Переполненная аудитория, где только по норме 200 мест, замерла. Взрослые мужчины в нетерпении ждут развязки. Да что там зрители, я это вижу в пятый или седьмой раз и тоже замер как впервые. И вся эта «Жизнь» протекает на фоне классной доски и стола, присыпанного мелом. Я давно исповедовал, что среди всех видов искусств нет равных театральному по его влиянию на человека, зрителя.

На партбюро факультета заменили декана. Новый, Сергей Васильковский, недавно в вузе, но успел проявить себя безупречно. Кроме того что творчески всесторонне одарен, да еще ведет сопромат(!), он был мастером спорта по гимнастике. Его гимнастические фортели приводили студентов в восторг. Однажды он задумал вечер поэзии на факультете и пригласил для этого актрису драмтеатра Зою Александрову, хорошо мне знакомую. Она сразу же согласилась. В большой лекционной аудитории, у кромки возвышения стоит божественно очаровательная фигура. В светло-зеленом кос-тюме, читает классику и современных авторов. Она-то приобщила меня к Марине Цветаевой. Зал, забитый нашими юными «мужиками», не дышит. Что может сделать мастер слова с аудиторией!

Связь с Домом актера приобщила к этой работе все театры города. Трудно представить себе классический балет и комментарии балетмейстера студентам сельхозвуза... Более того, были установлены деловые контакты со всеми творчес-кими объединениями города. Союз художников впервые в истории поселка открыл выставку картин. И эта работа получила продолжение: меняя темы, художественные экспозиции размещались в стенах вуза.

Актеры Куйбышева участвовали в ученых советах вуза, где речь шла о культуре, воспитании. Таких выступлений наши аудитории не знали. Навсегда запомнилась пламенная речь комсомольского лидера театра Саши Амелина. Довелось выступать и мне в Доме актера. И никого не смущал мой базовый диплом инженера-механика сельскохозяйственного производства.

В один из летних вечеров на сцене ДК вуза планировался спектакль драмтеатра «Старомодная комедия» по пьесе А. Арбузова. Так сложилось, что в этот день в нашем институте гостили ведущие педагоги Болгарской сельскохозяйственной академии. Их, разумеется, пригласили на спектакль. «Старомодная комедия», где в главных ролях Вера Александровна Ершова и Михаил Гаврилович Лазарев (народный артист РСФСР), — спектакль-божество. В Советском Союзе мало было артистов, способных повторить его на таком уровне. Разве, что Алиса Фрейндлих и Игорь Владимиров блистательно сделали это, но на просторах кино. Наш спектакль семь или восемь раз повторялся по центральному телевидению.

После спектакля за чаркой «чая» болгары восхищались спектаклем. Они, жители столицы государства, не могли представить, что в маленьком поселке, на сцене местного ДК может быть представлено театральное искусство на таком уровне. И были просто ошеломлены приятным общением с актерами после спектакля.

жизнь в СССР в семидесятые годы была великолепной, если верить газетам. В реальной жизни — один дефект: страной управляла колбаса по 2.10. Как педагог сельскохозяйственного вуза, я не мог объяснить, почему в стране, где на душу населения приходится больше гектара пашни в разнообразных почвенно-климатических условиях, могут быть труднос-

ти с продовольствием. Беспредельные просторы сверх глубоких черноземов, откуда взяты образцы как лучшие в мире для Парижского музея почв, говорят сами за себя. А бесконечные стада разнообразных домашних животных? А неоглядные, самые крупные в мире моря-океаны, озера-реки, наши леса и степи? В мире много стран, которые в десятки раз беднее по этим показателям, а проблемы продовольствия они не знают.

По заботе об очередном спектакле мне необходимо было встретиться с руководителем труппы драматического театра. Моя добрая знакомая сразу уловила не театральную заботу на моем лице и спросила, в чем дело. Я сознался: болен сынок, а я даже не в состоянии его толком накормить. Тогда она спохватилась: сегодня день, когда в новом универсаме на Аэродромной тайком продают продовольствие для высокой интеллигенции города, в том числе и для артис-тов. Поехали, сказала она, я тебе что-нибудь добуду. Когда вошли в небольшую комнатку-ожидалку, там сидела Вера Александровна. И пока моя знакомая занималась «добычей», Вера Александровна созналась, что Николай Николаевич наотрез отказался таскаться с авоськами по трамваям-троллейбусам. Ему честь артиста дороже сытости. Такая вот флотско-мужская крутость. Однако Вера Александровна — русская женщина, фундамент отечества, и ей благополучие любимого дороже всего на свете. Сгребла авоськи и отправилась за советским пайком. Она уже загрузилась и горевала, что предстоит унизительный путь обратно. Я попросил чуть подождать, мне сейчас что-то вынесут, и довезу ее до самого подъезда. И впредь: дал ей номера моих телефонов, гарантируя безотказность. Однако никогда ни одного звоночка.

Такая вот советская ДЕЗДЕМОНА…

Приближался юбилей Веры Александровны. На те скромные деньги, что были в моем распоряжении, подарком удивить невозможно.

Помог случай. Как раз вернулся после трех лет работы в Гвинее мой коллега и близкий друг. Когда мы его встречали, мне достался чемодан адской тяжести. Я спросил, зачем ему силикатные кирпичи из Африки? Он усмехнулся: в чемодане — пеньки красного дерева, объекты его будущей художественной резки по дереву. О его увлечении я знал. в Африке он, видно, повысил свое умение. У меня хранится его подобный подарок. Были ли где в городе другие мастера по резке, не знаю. Для меня — он единственный. Так вот, заметив озабоченность, он попросил неделю-другую на размышление.

И вот в один из последующих дней после занятий позвал к себе домой. Когда вошли в его комнату-кабинет, он выдвинул ящик стола и выложил свое творение. Избитая театральная тема: влюбленная пара, Он и она. Их фигуры расположены в противоположные стороны. ОН, как водится, плачет, ОНА — смеется. Меня потрясло выражение лиц этой контрастной пары. Я в волнении к нему: «Как тебе это удалось?». Он, как и должно таланту: «Не знаю…». Дерзко полагаю, что ни один служитель сцены не получал такой подарок. Его автор — доцент Роальд Поздняков, творчески одаренная личность, дружил с актерами и был у них как свой. Где ныне хранится его творение, не знаю…

Среди множества сов-местных мероприятий, которые я должен был посещать, оказалось одно со скромным застольем в конце. Так случилось, что мое место за столом как раз напротив Пет-ра Львовича Монастырского. Я очень хорошо знал разницу наших «весов» и всегда держал себя соответственно. Здесь же после третьей или пятой чарки я, сам себя не узнавая, «развязался». Встал и публично заявил, что Монастырский лицемер. Он всех убеждал, что строит театр, а сам выстроил город. В Куйбышеве, тогда, бесспорно, индустриальной столице страны, все его выдающиеся технические и культурные интеллектуалы прошли «университет» Монастырского. Петр Львович промолчал, только бросил свой острый взгляд.

Таким был для города Куйбышев драматический театр: творец П. Л. Монастырский и его первая скрипка Вера Александровна Ершова.

Повезло городу…