Многогранный портрет

Продолжаем рассказ об ученом Самарского государственного аграрного университета Сергее Владимировиче Карамаеве, удостоенном премии Губернатора Самарской области за достижения в области науки. Знакомство читателей с нашим собеседником состоялось в номере газеты «Кинельская жизнь» за 20 февраля. В опубликованной первой части очерка «Художник-самоучка» мы представили творческие грани профессора. Сегодняшний материал охватывает период воинской службы Сергея Владимировича.

Часть вторая. Экипаж подлодки боевой

В 1976 году Сергей Карамаев был призван в армию. Девять суток новобранцевпоездом везли на Дальний Восток. На месте прибытия медицинская комиссия вынесла вердикт — «годен для службы на ПЛ».

Службу нес три года, был мотористом, имеет звание старшина 1 статьи. За время флотской службы домом родным была дизельная торпедная подводная лодка, длиной 85 метров, высотой от киля до клотика — с пятиэтажный дом, численность боевого состава — 75 человек.

КУРС НА «ЧЕРНЫЙ» КОНТИНЕНТ

Из основных событий службы помнится дальний поход через Индийский океанк берегам Африки в неизвестную страну Сомали, который совершила их подлодка в 1978 году. Тогда годом назад на африканском континенте вспыхнула эфиопо-сомалийская война. В Республике Сомали, расположенной на Африканском Роге, произошел переворот, который изменил политический вектор по отношению к СССР, бывшие союзники отдали предпочтение американцам.

До этих событий соседняя Эфиопия, наоборот, поддерживала тесные связи с США. И тогда, делая ставку на сомалийцев, СССР уравнивал расстановку сил. Перед советской стороной стояла сложная задача — в кратчайшие сроки и в условиях войны создать боеспособную новую эфиопскую армию, которая могла бы успешно отразить сомалийскую агрессию. В Эфиопию спешно начали переброску техники, персонала и инструкторов. Создавалась военно-морская база — готовый плацдарм, способный принять экстренные меры, вмешаться и пресечь на корню возможные проблемы.

Руководством cтраны было принято решение о ликвидации военно-морской базы в Сомали. Военные корабли Краснознаменного Тихоокеанского флота обеспечивали вывод нашего контингента. Всего в самолийском походе провели пять месяцев, считая путь туда и обратно через Индийский океан. В обычном режиме дальнего похода подлодка через месяц подходит к борту плавбазы, где пополняет запасы воды, еды, горючесмазочных материалов, и происходит смена экипажа. В данной ситуации поход выполнялся одним экипажем. В нейтральных водах лодка идет в надводном положении с поднятым ходовым флагом, тем самым обозначая принадлежность к стране, которую она представляет.

Двигаясь по курсу, лодка пересекла линию экватора, температура в отсеках поднималась до плюс 55, было невыносимо жарко. Весь экипаж с нетерпением ждал возвращения в суровые, холодные, но такие родные сердцу воды Японского моря.

ФЛОТСКИЕ БУДНИ

У командира отделения мотористов старшины первой статьи Карамаева в подчинении было 12 человек, вахта в три смены. На лодке матчасть ни на минуту не остается без присмотра, даже при выходе команды на берег на корабле всегда остается вахта. Всего в подлодке семь отсеков: торпедное и акустическое, кают-компания офицеров и мичманов, центральный пост — радисты и радиометристы, в следующем располагались электрики и камбуз — самый приятный отсек для экипажа. В пятом установлены дизеля, далее — электромоторы, в седьмом — хозяйство торпедистов.

Лодка была почти ровесницей нашего героя, год выпуска — 1957, собрана в Нижнем Новгороде на заводе «Красное Сормово» и по тем годам была оснащена по последним техническим достижениям. Корабль для моряка это дом, экипаж — это его семья, это частичка Родины, которую он призван защищать. Каждый корабль строится для выполнения определенных задач, имеет свои конструктивные особенности, знать которые дано иногда только командованию.

Обстановка на мировой арене в те годы была очень напряженной. Только вернулись на свою базу, возник новый территориальный конфликт — Китая с Вьетнамом. Для обеспечения безопасности границ нашей Родины лодку направили патрулировать опасный участок. Боевое дежурство проходило в районе между Японией и Кореей. Были наблюдателями, в ситуацию не вмешивались. Обстановка в мире была настолько накаленной, что для укрепления боевой мощи Тихоокеанского флота из консервации выводились подлодки и боевые корабли. Для комплектации их экипажей присылали моряков Черноморского и Балтийского флотов. Для укрепления экипажа лодки, на которой служил Карамаев, также прислали несколько человек из парадной роты Черноморского флота.

Кроме сомалийского похода, всего в зачет настоящей морской службы вошло девять месяцев боевых дежурств. Обычно это проходило в размеренном планомерном ритме: после месячного патрулирования возвращение на базу — ремонт, отдых и снова в море.

В ЗАМКНУТОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Очень сложный и важный вопрос совместимости характеров членов экипажа в замкнутом пространстве корабля. Хорошо и грамотно работал замполит, при необходимости всегда мог разъяснить, что к чему и как надо себя вести в тесном коллективе, заранее предвидя и пресекая возникновение конфликтных ситуаций. На ученьях присутствовали офицеры штаба флота, оценивали уровень боевой подготовки. Периодически проводили учебные стрельбы торпедами. Сергей Владимирович один из них выделил особо: «Во Владивосток летом 1978 года прибыл генеральный секретарь Коммунистической партии Леонид Брежнев. Устроили показательные учения, посмотреть на которые руководитель страны вышел в открытое море на крейсере «Синявин». Мы показали торпедную стрельбу, отстрелялись хорошо».

Режим, питание, досуг — на подлодке нет мелочей ни в одном пункте. Что касается еды, наш герой вспоминает, что нигде его так вкусно и полноценно не кормили, как в морском походе. Четырехразовое питание, к обеду — 100 грамм сухого белого вина для аппетита. Всего вдоволь, неограниченно — соков, компота, но это все сладкое, приторное, а вот чистой воды в день положено всего лишь стаканчик. При затяжных походах, когда пресная вода была на исходе, приходилось через марлю раз пять-шесть фильтровать жидкость, прогнанную через систему очистки, но ее все равно пить было невозможно. А за бортом — хоть залейся, но терпи, брат.

ЧТО ДАЛА АРМИЯ?

На этот вопрос Сергей Владимирович ответил словами капитана второго ранга Гаджиева, командира подводной лодки «Щука»: «Нигде нет такого равенства и братства, как в экипаже подводной лодки, где либо все побеждают, либо все погибают». Это основной принцип на подводном корабле.

Сергей Владимирович перечислил следующие преимущества: «Армейская служба выработала правило — любое начатое дело доводить до конца, и результат должен быть только положительным, как на флоте. Ведь отрицательный итог на подлодке не возможен — это гибель.

Это еще ответственность каждого члена экипажа на своем боевом посту, так как его работу кроме него никто не сделает. Морфлот научил ценить человеческие отношения. Дружба членов экипажа сохраняется на всю жизнь. Не зря моряки, обращаясь друг к другу, говорят — братишка».

Встречаемся, ко мне в Тольятти друзья приезжали, сейчас больше переписываемся. А еще нас научили ценить время. На службе свободной минуты нет, да и разгильдяйства на лодке не допустят,команда корабля — это единое целое, единый организм под чутким руководством офицеров и мичманов».

Подлодка не терпит даже малейшей несправедливости. В разговоре наш собеседник теплым словом вспомнил командира подлодки: «Командир у нас был замечательный. Большаков Виктор Николаевич, капитан 1 ранга, из Саратова. Отличался обостренным чувством справедливости».

Сергей Владимирович рассказал случай, красноречиво характеризующий эту черту командира. В конце дежурства заканчивались запасы белого хлеба — осталось всего две-три булки, их приберегли для офицерского состава, остальное — ржаной хлеб. Командир перед каждым приемом пищи обязательно проходил по отсекам — смотрел, как моряки кушают, спрашивал, все ли нравится. Увидев на баках только ржаной, вызвал мичмана продслужбы к себе: «Почему у офицеров хлеб на столе белый,а у рядовых — ржаной. Вы лично соберете весь хлеб из кают-компаний и разделите поровну — и всему составу раздать». Такие действия капитана всегда оцениваются высоко и не остаются незамеченными.

Виктор Николаевич умел ненавязчиво проблемы личного состава решать, к примеру, успокаивал скисшего матроса, который долго не получал весточки с земли, объяснял и сам лично показывал, если что-то не получалось. Умел находить слова, затронуть струнки души. «Хороший микроклимат в команде подлодки — залог успешной службы», — говорит наш герой. — И как поется в песне: «И тогда вода нам как земля. И тогда нам экипаж — семья…».

Сергей Карамаев считает службу в армии важным этапом в своей жизни. Именно на этом рубеже мальчишки становятся мужчинами, способными решать ответственные задачи.

Дальше у нашего героя была уже высшая школа, защита двух диссертаций и ряд научных изысканий. Продолжение следует.